Наш разговор с актрисой Ольгой Понизовой начался в ее автомобиле. Управляет она им как заправский шофер, зато ориентируется неважно. Место для парковки искала почти десять минут. так у нее всегда: прежде чем «припарковаться» в Московском ТЮЗе, актрисе пришлось изрядно поплутать в своей жизни.
Вы давно водите?
Четвертый год.
Какая вы на дороге?
Такая же, как и те, кто меня окружает. Наглые - и я наглая, уступают - и я уступаю. Но, если честно, я вообще на них внимания не обращаю. Еду в своей коробочке. 1/1 мне хорошо.
Вы ездите по правилам?
Да. И не потому, что по-другому нельзя, а потому что не хочу проблем. Всякое нарушение влечет за собой возможность вторжения в мою жизнь внешнего мира. Мне этого не нужно.
А в профессии вы по правилам?
По настроению. Я вообще-человек настроения. И правило у меня одно: чтобы мне было комфортно и радостно.
В борьбе за качество
Вы часто спорите с режиссерами?
В кино - да, но не в театре.
Из-за чего?
Обычно скрытая причина - это материал. Сейчас это происходит реже.
Я более внимательно отношусь к предложениям. А раньше это было связано с тем, что меня просто раздражал сценарий, раздражало все, в том числе и режиссер, который, как мне казалось, не понимает, как это все изначально бездарно. Наверное, все понимают, но некоторые надеются, что и из плохого сценария можно сделать что-то нестыдное.
Но ведь качество материала очевидно уже при первом чтении. Почему же вы не отказывались работать с плохим сценарием?
Нужны были деньги. Но сейчас я этого не делаю. Не потому, что наступило какое-то благополучие, просто работа в таких проектах сильно разрушает. Лучше жить на зарплату в театре, чем не в ладу с самой собой. При этом, конечно, есть и материал, и люди, с которыми хочется работать. Например, сериал «Полонез Кречинского» по трилогии Сухово-Кобылина. Правда, здесь была другая проблема. Мои эпизоды снимали в Ялте и Петербурге, а я не люблю поездки: чтобы куда-нибудь собраться, я должна довести себя до состояния какой-то внутренней экзальтации, долго себя убеждать, что это ненадолго, и что, в конце концов, вернусь домой.
Но в итоге, на «Полонез Кречинского» вы все-таки согласились.
Во-первых, я уже работала у Вадима Дубровицкого в его антрепризе, и получила большое удовольствие. И атмосфера в его труппе была всегда очень доброжелательная, уютная и располагающая. А во-вторых, потому что это хорошая лите-
ратура и история. Я никогда не снималась в костюмных историях.
Кого вы играете?
У меня небольшая роль. Моя героиня, некая Аннушка, авантюрист-ка, содержанка, с жизнью на «ты», ничего не боится. Генерала, который ее содержит, играл Анатолий Михайлович Адоскин. Хочется надеяться, что наш «пикантный дуэт» удался.
В поисках равновесия
Вы как-то сказали, что в детстве не хотели сниматься в кино. А чего хотели?
Сначала, наверное, как и все девочки, я хотела быть учительницей. Потом - библиотекарем. Дома у меня все книжки были переписаны, и до сих пор иногда мне попадаются эти детские формуляры. С детства люблю библиотечный запах.
А какие-то творческие увлечения были? Вы рисовали,танцевали?
Я не могла нарисовать даже ромашки. Но в этом году, когда был какой-то период внутреннего покоя и гармонии, у меня вдруг возникло желание рисовать. Друзья спросили, что мне подарить на день рождения. Я попросила краски и кисточки. Они удивились, но все это мне было подарено. И так оно и лежит. Потому что потом начались какие-то проблемы, состояние душевного равновесия прошло, а теперь я жду, когда оно вернется. То есть вы - человек колеи? Вам сложно нарушать привычный образ жизни? Меня пугает не то, что сложно, а то, что выходит не по-моему.
В какой-то момент я решила, что теперь в моей жизни все будет так, как я хочу. Поэтому любое непредвиденное событие, а если оно еще и неприятное, а если оно еще требует каких-то телодвижений, выводит меня из равновесия.
Вы были единственным ребенком в семье?
У меня есть брат, но мы никогда не были близки. Как-то я даже написала ему письмо под названием: «Извини, что я такая плохая сестра». Я этого не скрываю. Да, я плохая сестра и плохая дочь. Но, надеюсь, что хорошая мать.
Ваш первый фильм - «Не сошлись характерами» - вышел на экраны, когда вам было 15 лет. Как это получилось?
Мало что про это помню: ни как попала, ни кто позвал. Помню только, что мы ездили в Симферополь.
И еще то, что после окончания съемок мне позвонила ассистентка и предложила следующую работу, а я ответила, что больше никогда не буду сниматься.
Почему?
Ничего не помню. Только этот разговор и Симферополь. По-моему, я это кино так и не видела.
А первые денежки получать хорошо было?
Да-а, но я не помню, как ими распорядилась. Кажется, купила сапоги. Но это не был мой первый заработок. В школе мы то на часовой завод ходили, то какие-то сумки шили... Вообще, школа - это было мучительно. Я не умею кататься на лыжах, не хочу бегать километры и понимать, что такое сила.
Я знала, что все это мне не нужно. Зачем хотя бы на время брать в голову все эти ненужные знания, когда и так есть, о чем подумать? Значит, вы существуете вне системы? Стараюсь. У меня свои внутренние правила, свои цели. И я сама знаю, что мне надо делать. Меня всегда раздражали эти сборы макулатуры, эти чудовищные советы отрядов, линейки, галстуки и прочие
атрибуты пионерской обязаловки.
Я ненавидела это все.
После Щукинского училища вы сразу поступили в «Театр Луны»?
После училища я вышла замуж и несколько лет не работала. Единственный театр, в котором я тогда показалась, был, как ни странно, МТЮЗ. Я уже ждала ребенка, работать не собиралась и поэтому в театры не показывалась. Но один мой однокурсник уговорил меня сыграть с ним отрывок в ТЮЗе.
А на показе я впервые увидела Генриетту Яновскую и захотела быть у нее в театре. Такое случается: видишь человека и понимаешь, что он твой. Но в театр я не пришла, а потом долго об этом думала и чувствовала себя предательницей.
Но сейчас я в ТЮЗе. И все хорошо.
А как вы оказались «на Луне»?
После четырехлетнего перерыва очень тяжело было возвращаться к работе. Во время учебы в институте я снялась в двух фильмах - «Грех» и «Все будет хорошо». И, вроде, была востребована. Но когда ты уходишь из профессии, тебя забывают. Поезд - он ведь движется вперед. Выскочишь - догнать невозможно. Три с половиной года я занималась только ребенком и отказывалась от предложений. Оказалась вне профессии и думала, что уже никогда не получится вернуться в театр.
Да и ничего не предпринимала для этого. Сидела дома. Пока меня не пригласили в «Театр Луны». Сергей Борисович Проханов мне очень помог. И «Театр Луны» был для меня важным этапом - периодом профессиональной реабилитации.
После «Театра Луны» вы играли в антрепризе Вадима Дубровицкого. Но и от него ушли. Расставание дается вам легко?
По-человечески это бывает трудно.
В коллективе выстраиваются отношения, может, даже не дружбы.
В сериале «Полонез Кречинского» по трилоа взаимного уважения и благодарности. Дубровицкий появился в тот период, когда я уже пришла к Генриетте Яновской. Она меня взяла в театр, и два года прошло, пока случился «Трамвай «Желание». А два года в театре без театра - это очень тяжело. Нужно выходить на сцену, нужно репетировать. Поэтому, когда меня позвал Дубровицкий, я согласилась. А почему ушла?.. Все когда-нибудь заканчивается. Это как любовь.
И это вовсе не значит, что меня там что-то не устраивало. С Вадимом было очень приятно работать.В1951 году
Какая из ваших ролей наиболее дорога для вас?
Бланш Дюбуа в «Трамвае «Желание».
Приступать к работе было страшно? Ведь до вас Бланш Дюбуа играли такие великие актрисы, как Вивьен Ли!
Яновская - это Яновская. Она сделала совершенно другую Бланш. Конечно, я волновалась но я настолько ей верю, что вместе с ней мне не было страшно. К тому же в спектакле у меня та-лантливейшие партнеры - Лена Лядова, Эдик Трухменев, Игорь Балалаев.
А как вы все-таки получили эту звездную роль?
Это только Яновская знает.
Я благодарна ей, что она увидела меня вот такой. Я говорю про это, потому что в восприятии актера часто срабатывают стереотипы. Играешь голубую героиню, давясь от тошноты, а люди смотрят и им кажется: «О! Она хорошо это делает. Пусть продолжает!» Яновская позволила мне быть настоя
щей, позволила в каком-то смысле быть собой. Она поверила в меня.
И для меня это очень важно, потому что я пришла к ней измученная каким-то самоедством, стыдящаяся многих своих работ, разуверившаяся в себе. Есть потрясающие актеры, которые, снимаясь в каком-нибудь плохом сериале, в состоянии сделать из своей роли «конфету». К сожалению, у меня так не получается.
Арбат Престиж 2006/10