КОНТРОЛЬ
Если бы Моники Беллуччи не было, то ее стоило бы выдумать | Ирина ЛЮБАРСКАЯ
Ее всемирная известность совсем ненавязчива. Ее имя легко запоминается, будто оно придумано ловким пиарщиком. Боль-шинство уверено, что ее фамилия происходит от итальянского bella - красавица. И даже если это не так, то переубеждать никого не стоит. Ее красота объединяет мужчин и женщин потому, что она бесспорна и не сгенерирована с помощью усилий косметологов, визажистов, пластических хирургов и диет. Монику стригли наголо и забрасывали камнями в «Малене», насиловали и били лицом о ступени в «Необратимости», покрывали грязью в «Слезах солнца» и превращали в четырехсотлетнюю ведьму в «Братьях Гримм». Но такую красоту ничем не опорочишь.
Когда она впервые своей естественно раскованной походкой от бедра прошлась по подиуму, все ахнули: «Аристократка!» Однако Беллуччи никогда не скрывала своих рабоче-крестьянских корней. Отец был дальнобойщиком и заглядывал домой строго по расписанию, а мама, как и полагается в итальянской провинции, тащила на себе весь дом и заботилась о детях.
Красотке Монике деревушка Читта ди Кастелло, где все друг про друга всё знают, с детства была узка в бедрах. Соседки неодобрительно качали головой, когда она проходила по улице, мальчишки свистели вслед, учителя сначала заглядывались на ученицу, а потом в раздражении ставили «тройки». Моника была девушкой практичной, поэтому почти со скандалом заставляла на экзаменах учителей отвлечься наконец от ее груди и коленок, чтобы послушать, как она отвечает на вопрос.
Она выбрала профессию адвоката, прекрасно зная, что в законах родной Италии сам черт ногу сломит. Поэтому люди, умеющие их поворачивать в пользу клиента, всегда здесь были, есть и будут очень важными персонами. На юридический факультет университета в Перудже она поступила без проблем. Но родители не могли помочь дочке деньгами. Они вообще не понимали, зачем искать где-то счастья, когда замуж их Монику взял бы с охотой каждый и здесь, рядом с домом. «Красота не вечна, - говорили они ей. - Смысл жизни женщины - в муже и семье». Но Моника, видя, как к тридцати годам замужние соседки становятся безразмерными тетками, потерявшими всю свою женственность, думала, что это не для нее.
В ресторане, где Беллуччи подрабатывала официанткой после занятий в университете, все девушки подходили для обложек глянцевых журналов. Но только одной Монике пришло в голову: если Бог дал красоту, то надо ею зарабатывать. И решила сделать товаром свою точеную фигуру. Причем торговать собой, как будущий юрист, она решила самым законным образом... Ничего личного! Первый в ее жизни фотограф из настоящего глянцевого журнала, заставляя откидывать волосы и принимать роковые позы, спросил: «О чем ты сейчас думаешь?» Моника ответила по-крестьянски резко: «Думаю, что когда это прекратится, я перестану наконец себя чувствовать куском мяса под микроскопом!» А про себя подумала: «Старый козел». Однако «козел» оказался великим фотографом Ричардом Аведоном. Дерзкая девчонка, смешно выговаривающая английские слова, ему понравилась. Другие были просто красавицы, а у этой был еще и характер.
Именно характер помог Монике пробиться и удержаться в Милане - на главной итальянской ярмарке тщеславия. В замкнутый мирок моделей, где девушки начинают рано, а живут недолго, Беллуччи попала довольно поздно - ей было почти 20 лет. Мало того, свою пышно цветущую красоту она совершенно не собиралась обуздывать тремя корочками хлеба в день. У нее был рост, у нее была походка, у нее была грудь, у нее были бедра. И хоть они вписывались в заветную формулу «90x60x90», но смотрелись иначе. Собственно, из-за этого ее и провожали долгим взглядом, когда она шла по улице. Сейчас уже невозможно представить, почему жестокие и несговорчивые менеджеры агентства Elite не сказали этой провинциалке свои знаменитые «корова» и «ста-руха», которыми награждали всех, подобных ей. Можно только предположить, глядя на сегодняшнюю торжествующую красоту Моники, что они просто рты открыли от изумления.
Тогда уже началось победное шествие тощих «лолиточек» по мировым подиумам. Символом сексапила «от Кельвина Кляйна» стала девочка-подросток Брук Шилдс. Через пару лет в мир топ-моделей ворвались похожая на общипанного аиста Надя Ауэрманн (одни сплошные ноги) и живой скелет с голодными глазами Кейт Мосс. Пара лишних кг за те же пару лет безвременно свели безупречную красотку Линду Евангелисту с подиума. Беллуччи же со своими формами никак не походила на вешалку для платьев. Но миру моды пришлось смириться, потому что камера просто обожала Монику.
Сначала рифма «Гуччи - Беллуччи» определяла ее судьбу. Потом прошла рекламная кампания новой коллекции Dolce & Gabbana, которую снимал известный кинорежиссер Джузеппе Тор-наторе. Для этих стильных чернобелых роликов была разработана линия La Donna, идущая вразрез с подиумной модой на девочек. После этой коллекции Беллуччи стала появляться на обложках мужских, женских и просто модных журналов. Начала разъезжать по миру, совершая бесконечные перелеты из Парижа и Нью-Йорка в Лондон и Токио, и, конечно же, думать забыла о том, чтобы продолжить учебу.
Практический ум однако остался при ней. Посмотрев на людей и себя показав, Беллуччи поняла, что век модели недолог, а выходить в тираж в расцвете лет - только травмировать психику. Ее коллеги по подиуму подсказали направление главного удара - Инес Састр и Летиция Каста уже тогда начали активно пробовать себя в кино. Так что Моника записалась на актерские курсы, а заодно начала учить языки - английский и французский. В 1990 году судьба решила немного помочь красавице, и патриарх неореализма Дино Ризи, увидев ее фото в журнале, который листала секретарша, дал Монике роль в телефильме «Жизнь его дочерей». Модельный бизнес послал ей еще один, прощальный поцелуй на удачу, когда через год Фрэнсис Форд Коппола, невесть зачем тоже рассматривавший какой-то журнал, приглядел итальянскую красавицу в невесты своему Дракуле. Роль в фильме Копполы была небольшая, но на редкость вызывающая. Пока Гарри Олдмен преследовал своей вампирской любовью Вайнону Райдер, Моника Беллуччи охотилась на ее жениха по фильму - Киану Ривза. Поцелуи- укусы и феерические ведьминские полеты ей удались настолько, что из всех «невест Дракулы» запомнили только ее.
Путь в кинозвезды, конечно, был куда более долгим и крутым, чем в модельном бизнесе. Однако Моника не зря зубрила французский. Само собой, французы терпеть не могут все чужое, и надо им очень понравиться, чтобы они приняли чужое, как свое. Но в случае с Беллуччи наверняка сыграло свою роль и то обстоятельство, что внешне она чем-то очень напоминает самых женственных французских звезд 80-х - Софи Марсо и Изабель Аджани.
Увидев ее лицо на экране, французы были уверены, что только на их земле создается такое сочетание пухлого рта, короткого пря-мого носа и чуть раскосых карих глаз. Умной и практичной красотке следовало сделать все, чтобы ее признали во Франции за свою. И во многом этому помог роман с одним из главных мужских персонажей новейшего французского кино.
С Венсаном Касселем она встретилась на съемках криминально-романтической драмы «Квартира». Он играл главного героя, который влюблен в героиню Беллуччи, однако мистическим образом перепутал ее с девушкой, сыгранной Романой Боринже. Поверить в такое было трудновато, но прихотливый сюжет так искусно размывал очертания то одной, то другой героини, что путаница становилась достоверной.
Так Моника неожиданно для себя стала восходящей звездой французского кино, поскольку за этот фильм была номинирована на национальную премию «Сезар».
К тому же в реальной жизни Кассель ни с кем не перепутал Монику Беллуччи, и они оказались самой лакомой добычей светских хроникеров, которые пару то сводят, то разводят, совершенно не спрашивая об этом их самих.
Так было пять лет до свадьбы, так было после нее. Так продолжается даже после рождения дочки Дэвы. Но Венсан с Моникой не жалуются. В Париже они живут в квартале, где все друг друга знают, как в деревне. И их отношения, в случае чего, есть кому прокомментировать. А если хочется отдохнуть друг от друга, то Венсан предпочитает для этого мир больших скоростей. Моника же купила себе квартирку в Лондоне, куда она сбегает, чтобы побыть обычной женщиной, которой не нужно скрываться за темными очками, чтобы купить пачку сигарет.
В Лондоне она отдыхает не только от соседей, но и от французов в целом, которые, как известно, ханжи.
И очень подозрительно относятся к красоте, считая ее маской, перед камерой. Но это вовсе не от бесстыдства, а от душевной щедрости,что ее было бы просто грешно скрывать.
Парижские журналисты замучили Беллуччи вопросами, почему она так охотно раздевается на экране, будто не понимая, что это не от бесстыдства, а от щедрости. Ее красота настолько безупречна и универсальна, что скрывать ее было бы грешно. Мало того, Беллуччи принадлежит к той редкой породе актрис, которых называют дивами. А им всегда будут прощать и вульгарность, и промахи в актерском ремесле, и участие в дурацких фильмах. Конечно, среди тридцати картин, которые уже есть у нее на счету, только меньше десяти заслуживают внимания. Но сама Моника хороша везде. Такова ее природа. Достаточно вспомнить «Братство волка», где есть красивейшая сцена, когда герой Касселя, коварный охотник за удачей, приходит в бордель за своей порцией секса к загадочной куртизанке, которую играет Беллуччи. Она лежит обнаженная среди смятых простыней, а камера сладострастно скользит по ее телу, поднимаясь к груди... И в стык появляется кадр с горой столь же безупречной формы. И кто ж в это посмеет бросить камень?!
Чтобы полностью ассимилироваться на своей второй родине, Беллуччи снялась в национальном достоянии - экранизации комикса про коротышку Астерикса и гиганта Обеликса «Астерикс и Обеликс: миссия «Клеопатра». Ее Клеопатра красиво позирует и меняет фантастические наряды, открывающие куда больше, чем скрывающие. И раз французы это позволили именно Беллуччи, значит, признали полностью своей, простив ей слишком яркую красоту.
Американскую карьеру Беллуччи сногсшибательной не назовешь. Голливуд пытался сделать ее основным спецэффектом второй части «Матрицы», где она соблазняла Киану Ривза. Попытался в «Слезах солнца» связать ее воображаемыми отношениями с холостяком Брюсом Уиллисом. Мел Гибсон увидел в ней Марию Магдалину из своих «Страстей Христовых». И всем понятно: на этом за океаном не остановятся. Голливуд - животное жадное.
В качестве приманки у него столько звезд-мужчин, что на всех европейских красоток хватит. Беллуччи уже снимается в криминальном триллере «Пристрели их» с Клайвом Оуэном. И в новом фильме постановщика зубодробительных боевиков Джоэла Шумахера..
Но так не хочется, чтобы эта махина поглотила роскошную диву, заставив ее сидеть на строгой диете, испортив цвет лица и превратив в стандартную подружку героя боевика.
Арбат Престиж 2006/10